Беспамятство в законе

Судейский корпус Ростовской области не желает в своей практике применять законодательство об охране культурного наследия.

Об этом еще раз с циничной откровенностью поведала донским налогоплательщикам судебная коллегия по гражданским делам Ростовского областного суда, оставив в силе решение Ленинского районного суда Ростова-на-Дону от седьмого апреля 2006 года. Тогда районная фемида в лице судьи И.М.Цепиной в очередной раз взяла на себя «смелость» разжаловать памятник истории и архитектуры «Торговый Дом Максимова» в обыкновенные развалюхи. И неважно, что это право не предоставляет суду ни один закон! Ведь этого так хотел нынешний владелец здания, депутат Законодательного собрания Ростовской области Олег Бояркин и все его многочисленное семейство, в совладельцах здания значащееся. В очередной раз навстречу депутату пошел и областной суд. Ни одной ссылки на законодательство об охране культурного наследия, ныне в России действующее, в определении коллегии нет.

Вроде бы обсуждать решение суда не полагается. Но это касается того решения, вынося которое суд опирается на полный свод российских законов, а не отдельно взятые, им облюбованные.

Внимательно читать определение вышеупомянутой коллегии – мед пить! Наши судьи признают, что государство, владея зданием, определило правовой режим его использования. Право всех последующих собственников также было обременено, признает судебная коллегия. То есть, депутат Законодательного собрания Ростовской области прекрасно знал, ЧТО покупал, и КАК ему надо вести себя, используя здание в своих целях. Кстати, почему-то никому в голову не приходит проверить законность этой сделки. Может быть, потому что ростовской мэрии, почти не изменившей свой состав с тех 90-х годов, придется высечь самих себя?...

Церемониться со зданием, находящимся в самом сердце торгового Ростова, депутат не стал. Окружая образец классицизма, стала расти, как на дрожжах, железобетонная «этажерка». Многочисленные визиты инспекторов областной инспекции по охране памятников (органа, доказавшего свою абсолютную беспомощность) Бояркина не тревожили: мало ли, что нет проекта строительства, утвержденного Экспертным Советом?! Что хочу – то и строю! Да и подписывал ли он охранные обязательства по поводу приобретенного памятника, сегодня уже не выяснишь – инспекция расформирована. Но узаконить творимое безобразие наш «законотворец» все-таки захотел. Вот как интересно в определении судебной коллегии отражен этот момент

– … В связи с тем, что здание утратило конструктивные, эстетические и функциональные качества решением Ленинского районного суда…от 24 12.2001 года было установлено, что оно необоснованно отнесено к памятникам архитектуры.

Речь идет о предыдущем решении суда. Отменить собственное решение судья И.М.Цепина, к которой опять почему-то попало на рассмотрение это дело, не захотела. Но самое интересное - это следующий абзац:

– Однако постановлением Главы администрации Ростовской области № 411 от 09.10.98 это здание включено в реестр памятников истории и культуры… Характерная эта оговорка «однако» – ну прямо по Фрейду! Она четко и ясно указывает на то, что судьи дела не читали перед тем, как решение свое выносить. Ну, нельзя же на полном серьезе упрекать областную администрацию в том, что в 1998 году она внесла в реестр памятник, «разжалованный» фемидой местного значения … в 2001-м.

И еще: в деле НЕ ИМЕЕТСЯ ни одного свидетельства экспертов - историков, краеведов, искусствоведов, архитекторов и конструкторов, наконец, которые свидетельствовали бы об утрате зданием всего того, чем владело оно при постройке – конструктивной прочностью (хорошо строили предки!) и благородным фасадом. А его связь с именами Чехова и Байкова подтверждена документами и навсегда запечатлена в паспорте этого памятника, на котором стоит штамп Министерства культуры России. Да и по заверениям опытных юристов не дали себе труд областные судьи обратить внимание на нарушение норм материального права, в действиях Бояркина содержащееся. Или, может быть, специально не заметили?…

Чего же следует ожидать после такого решения суда? В министерство культуры Ростовской области опять, как и после уже принятого один раз аналогичного судебного решения, придет бумага от судебных приставов с предложением исключить «Торговый Дом Максимова» из реестра памятников. Специалисты министерства – люди законопослушные. И они объяснят служителям фемиды, что, несмотря на решение суда, они не могут пойти против закона, и сделать то, что не в их компетенции. Ведь не они-то памятник на охрану ставили. Не им его, в отличие от взявшего на себя не принадлежащие ему полномочия Ленинского районного суда, оттуда снимать. К тому же дело уже сейчас направлено в надзорную инстанцию. И все начнется сначала. Бояркин опять начнет ходить по кабинетам министерства, что он уже делал неоднократно, и предлагать всем выдать ему справку о том, что Дом Максимова – уже не памятник.

Но что-то раньше его не очень волновало – памятником он владеет или нет. На глазах у потрясенных ростовчан обнаженный фундамент 1840-х годов протыкался огромными швеллерами, во дворе дома вырос многоэтажный каркас чего-то несуразного (а дом стоит и стоит, демонстрируя свои «утраченные» конструктивные качества!). Почему же все эти незаконные деяния «законодатель» вдруг узаконить решил? Поговаривают о том, что надоело ему все это, да и срок депутатства подходит к концу. Вот и решил наш «законотворец» продать собственность, ничего, кроме беспокойства ему не приносящую. Да, видно, с обременением никто дом, даже находящийся в самом центре Базарной площади, покупать не хочет – даже те покупатели, которые чуть ли не в первопрестольной, по слухам, обнаружились.

Но Бог (или черт?!) с ним, с Бояркиным. О его неблаговидных делишках в местной прессе написано столько, что имя одиозного депутата стало в Ростове синонимом невежества и вандализма. О том, что уходит у него из-под ног земля, свидетельствует и тот факт, что в своем заявлении в прокуратуру Ленинского района Ростова Бояркин потребовал найти организатора кампании в прессе против него (пять газет написали об очередной судебной «разборке» с Домом Максимова) и выяснить, сколько каждому из журналистов персонально заплатили. Раньше публикации в газетах его не очень-то волновали…

Но судьи-то о чем думают? Впрочем, их неграмотность в сфере законодательства, охраняющего культурное наследие, в Ростове обнаруживается не в первый раз. Ситуации возникают воистину анекдотические. На владельца архитектурного памятника, не желающего в ходе ремонта следовать предложениям реставраторов, было подано в суд. Был представлен и документ – исторический снимок, согласно которому следовало восстановить фрамуги окон. Но судью заинтересовали не архитектурные особенности стиля эклектика с барочными и готическими элементами, а тот факт, что имя его зодчего совпадало с именем человека, интересы памятника в том судебном процессе представляющего.

– Это ваш родственник? – совершенно искренне поинтересовалась служитель закона.

– Нет, – последовал ответ.

– А зачем вам тогда все это надо?...

Надо ли уточнять, в чью пользу было принято судебное решение?!...

Похоже, Ростову-на-Дону суждено войти в историю современной России городом, где в законодательном порядке расправляются с памятниками истории и культуры. То есть, разрушается то, что не успела сокрушить на своем пути Великая Отечественная…

История вопроса:

• Дом преткновения – Как было не вспомнить эту фразу из «Грозы» А.Н.Островского, познакомившись с очередным решением Ленинского районного суда Ростова-на-Дону относительно «Дома Максимова»: и человеческая логика в нем отсутствует, и к законам оно имеет отношение весьма далекое

16.04.2006
«Новая газета на Дону», июль 2006 года